…Загадочное Нет
С далеким Да в бореньи и слияньи -
Двух вечностей истомный пересвет.
Уже лицо Сфинкса – девы, как «темная икона», – в лучах Зари. В очарованном сне, где то на вершинах гор, еще Ореадой безгласной – «спит царица на престоле в покрывале ледяном»:
Сестра моей звезды была со мной в тот час
Над бездной, в вышине, одна – с вечерней славой;
Заветов пламенных грозою величавой
Меня обвеяла и прорицала мне
О жизни, тонущей в пурпуровом огне,
О крыльях, реющих за грезою надзвездной,
О славе золотой, пылающей над бездной,
О цели творческой священных берегов.
Уже «Ночь пронзают лучи Креста». Близится родной лик «Райской матери», обещающей:
Как сама Я, той годиной пресветлою,
Как сама Я, Мати, во храм сойду.
Уже синие днепровские боры навстречу Ей «ветвьем качают, клонят клобук». Прозрачна утренняя даль и несомненны Ее очертания после того, как уже разметались духи – страхи Ночи; первые стихи «Кормчих звезд» уже обращены к лику «Прозрачности»: