Этот ветер — широкий и шумный
(с. 50)
Широк и желт вечерний свет
(с. 102)11.
Материал. В нехудожественной речи слова так далеко ушли от образа, что конкретная основа их нами более не воспринимается. Мы оперируем ими как вполне абстрактными, алгебраическими значками. Кто теперь в слове «окно» почувствует глубоко поэтический первоначальный образ «око» — глаз дома? Такие названия предметов, стертые, окаменелые оболочки отлетевших образов не могут служить материалом словесному искусству. Поэт стремится к непроизводному и первоначальному; за словами он видит предметы, а в предметах — материал. Ахматова ощущает грузную силу и пластическую энергию металла и камня.
Как в ворота чугунные въедешь,
Тронет тело блаженная дрожь,(с. 58)
или:
И чернеющие ветки
За оградою чугунной,(с. 46)
или уже известные нам стихи:
И две большие стрекозы
На ржавом чугуне ограды.(с. 44)
В стихотворении о Бахчисарае читаем:
Он слетел на дно долины
С пышных бронзовых ворот.(с. 56)
В стихах о Павловске:
И на медном плече Кифареда
Красногрудая птичка сидит.
Вообще эпитеты Ахматовой вводятся главным образом для пластического выражения предмета. О материале же говорят и /351/
