Так, он пошел однажды в кино, смотрел картину «Доктор Мабузо», восхищался ею, как и все население Союзных Республик, и в 1924 году написал книжечку новых стихов — «Новый Гуль», под впечатлением Гуля, действующего лица в этой картине. Книжка издана в «количестве 1000 экземпляров, из коих 950 номерованных и 50 именных». Мы берем на себя смелость утверждать, что эти 950 номерованных экземпляров предназначены были для тех же гурманов старой поэзии, как и 50 именных, подаренных Кузминым своим друзьям и знакомым.
Есть много разных стран, конечно,
Есть много лиц, и книг, и вин, —
Меня ж приковывает вечно
Все тот же взор, всегда один.
В этих строках, как и во всей книжке, чувствуется спокойная жизнерадостность личной жизни, вмешиваться в которую мы считали бы просто неудобным. Такая же непотревоженно-спокойная философия искусства у Кузмина: «Исходя из позитивизма и рационализма, неизбежно приходят к капитализму, а затем к социализму… Думается, что существуют такие области, до которых никак не доедешь, отправившись от позитивизма. Я думаю, что искусство — одна из таких областей» (Журн. «Россия». 1925. № 5).
Это самое, но с гораздо большей остротой, мог бы сказать какой-нибудь филистер в журнале «Аполлон» за 1907 год. Кузмин так думает в 1925 году. Это хуже, но — пора, казалось бы, провозгласить эстетизм (как это уже сделано с религией) частным делом гражданина и, уж во всяком случае, не втягивать силком его адептов в революционную борьбу рабочих.
На Кузмина — никаких надежд. Особо — о Волошине, Белом, Замятине.
Текст по изданию: Анна Ахматова: pro et contra, Издательство Русского Христианского гуманитарного института, Санкт-Петербург, 2001
Впервые: Жизнь искусства. 1925. № 43. 27 октября. С. 4—6.